Заведующий хирургическим отделением № 1 ГКБ № 4 Гродно Иван Цилиндзь счастлив, что смог достойно продолжить медицинскую династию. Когда-то он с интересом слушал рассказы отца о работе, потом оперировал с ним рука об руку. А сейчас опытный хирург, многодетный отец сам увлеченно говорит о своих трудовых буднях со старшим сыном. Преданность выбранному делу и семье стали залогом успеха во всех сферах жизни, пишет "Медицинский вестник"

Фото из архива И. Цилиндзя.

Иван Иванович, были ли у вас сомнения в выборе профессии и специализации?

Думаю, мой выбор был очевиден и логичен. Я вырос в медицинской семье. Папа Иван Теодорович — доцент кафедры общей хирургии ГрГМУ. Мама Елена Ивановна — старший лаборант кафедры онкологии. Дядя Александр Теодорович — ангиохирург, флеболог. Но и на этом все не заканчивается. Двоюродный дедушка был профессором, травматологом-ортопедом БСМП Гродно. А дедушка по маминой линии — ветеринарным врачом. С детских лет я слышал много разговоров на медицинскую тематику. Когда люди говорят о чем-то увлеченно, это, как правило, вызывает интерес. Запомнилось также, что раньше была такая традиция: пятницу называли днем хирурга. Поэтому в конце рабочей недели у нас в гостях нередко бывали коллеги отца, доценты, профессора, врачи.

Больше всего меня поражали удивительные истории о том, как благодаря успешному оперативному вмешательству и дальнейшему уходу пациентов вытягивали практически с того света. Думаю, начало моего интереса и к медицине, и к хирургии было положено именно тогда. Со временем уже не было сомнений, что это именно то, с чем хочется связать свою жизнь.

Хирургия подходит мне по характеру, это стопроцентно мужская профессия. Мне нравится оперативно помогать тем, кто находится в критическом состоянии. Нужно принимать быстрые решения и незамедлительно действовать. На операции удаляешь патологический очаг или пораженный орган и видишь, как пациент буквально возрождается, словно природа весной. Вскоре он может и улыбаться, и шутить.

Иван Цилиндзь:

Если же говорить не об экстренной, а о плановой хирургии, то это тоже неизбежный шаг, когда нужны радикальные действия, чтобы боль и опасность для здоровья остались в прошлом. Многие хирурги привыкают спать по несколько часов в сутки, порой не есть целый день, чтобы не расслабляться в напряженный, ответственный момент, и при этом не чувствуют усталости. В трудовом ритме все эти трудности просто не замечаются. А потом в конце недели, когда анализируешь сделанное, говоришь себе удовлетворенно: «Ну я дал кроссу».

А что для вас значит «дать кроссу»? Про какие дни, недели так можно сказать?

Например, такой день, как сегодня. У нас в отделении прошли 4 операции. Я участвовал во всех: и делал сам, и помогал молодым коллегам. Причем все операции шли одна за другой, без перерыва. Были и банальные лапароскопические аппендэктомии. Затем выполнялась плановая холецистэктомия, которая была назначена пациентке после двух приступов желчнокаменной болезни. Оперировать должен был молодой хирург, но случай оказался сложным: к желчному пузырю «подпаян» большой сальник, двенадцатиперстная кишка. Все находилось в едином конгломерате-инфильтрате. Надо было очень аккуратно их разделить и при этом не повредить. И сделать все это лапароскопически. Манипуляторы, крючки, зажимы, клепатор должны стать продолжением рук хирурга.

Потом поступила молодая женщина с острой спаечной кишечной непроходимостью. У нее в прошлом уже были две операции. Ей дважды «входили в живот». Произошла перфорация кишки с перитонитом. Вывели стому и потом закрывали ее. К нам пациентка попала после того, как нарушила рекомендованную диету. Ей опять грозил перитонит. Было технически очень сложно после двух операций и перитонита заходить в брюшную полость, потому что там все «запаяно» и «перепаяно» в единый «панцирь». Надо было аккуратно еще раз разъединить жизненно важные структуры брюшной полости, найти причину кишечной непроходимости. Ею стали спайки, понадобился тотальный висцеролиз. Пришлось попотеть, но мы сделали все возможное и в итоге спасли человека. Вот такая война добра со злом. Потому что подобные патологии как раз таки не вылечишь ни таблетками, ни уколами, а только оперативным способом. Есть моменты, когда это становится уже вопросом жизни и смерти.

Кто для вас стал примером в профессии, задал такую высокую планку?

Конечно, самый первый и главный пример, учитель по жизни для меня — это мой отец. Авторитетами стали и те, у кого я учился и перенимал опыт, с кем вместе теперь работаю: легендарные профессора Петр Васильевич Гарелик, Геннадий Григорьевич Мармыш (его, к сожалению, уже нет с нами), Ольга Ильинична Дубровщик, доценты Мария Иосифовна Милешко, Александр Александрович Полынский, Игорь Станиславович Довнар, мой умудренный опытом старший коллега Дмитрий Владимирович Сукоцкий и заведующий хирургическим отделением № 2 Иван Витольдович Хильмончик. В организационной тактике, стратегии и дипломатии беру пример с нашего главного врача Александра Николаевича Сурова и двух его заместителей — Сергея Владимировича Колешко и Аллы Владимировны Сополевой.

Горжусь тем, что работаю в четвертой больнице. Тут есть свои традиции, которым свято следуют со времен открытия этого учреждения здравоохранения. Например, работа ведется в крепком тандеме с кафедрой общей хирургии ГрГМУ. Мы словно одно целое, нет ощущения, что трудимся не в одном месте.

Также нашим неизменным правилом является взаимопомощь: каждый готов подставить плечо, и это дорогого стоит.

Даже среди ночи можно позвонить профессору, заведующему, куратору. И каждый не только ответит, но и приедет в любое время. Всегда можно посоветоваться с администрацией. Коллеги постарше и младше делятся опытом, навыками. Получается большая дружная семья, настоящий второй дом.

А каким было начало вашего профессионального пути?

Надо сказать, что я не был примерным школьником, учился хорошо, но порой хулиганил. Потом поступил в Гродненский медуниверситет, началась взрослая жизнь, надо было становиться серьезнее, успевать не только учиться. Когда в 2007 году получил диплом и в качестве интерна пришел в четвертую больницу, меня уже знал почти весь коллектив. Ведь, заинтересовавшись медициной, я часто приходил на дежурства к отцу. К тому же во время учебы папа сказал мне: «Если хочешь стать хорошим доктором, ты должен познать профессию врачевания с самых основ». Поэтому, будучи студентом, я подрабатывал сначала санитаром, потом медбратом. После интернатуры был распределен хирургом в горполиклинику № 3 Гродно. Работал там и одновременно брал дежурства по экстренной хирургии в уже родной четвертой больнице, в которую потом был принят дежурантом. Подменял сотрудников, которые уходили в отпуск, так постепенно вникал в особенности еще и плановых операций.

Анализируя прошлое, я понимаю, что дал бы совет пройти такой же путь своему ребенку, если бы он захотел стать врачом. Важно попробовать все самому, чтобы по-настоящему оценить вклад каждого. Очень важен труд санитарочек, постовых, операционных и процедурных медсестер. Без их участия не было бы никаких блистательных побед. Кроме того, это бесценный опыт общения с людьми: персоналом, пациентами, родственниками. Он особенно пригодился мне, когда я стал заведующим. Ты несешь ответственность уже не только за пациентов, но и за врачей, весь дежурный медперсонал, материально-техническое обеспечение отделения и операционного блока. С первых дней я дал себе установку: «Нужно сохранить и приумножить то, что есть». Надо этому соответствовать, постоянно работать над собой. Руководителю нужно, чтобы у него не было короны на голове, чтобы он мог найти подход к каждому, умел сплотить, не оставался в стороне от проблем сотрудников. Только в таком случае получится действовать в команде, люди с желанием идут на работу и трудятся с полной самоотдачей. Для меня важно, чтобы все ценили труд друг друга. Уходя домой, я на прощание говорю каждому: «Спасибо за работу».

Наверное, первые операции запомнились особенно…

Первой операцией, как и у многих хирургов, была аппендэктомия. В то время она делалась еще открытым доступом. Мы пошли оперировать с врачом постарше. Но наша больница в этот день была дежурной. Экстренно поступил пациент с проникающим ножевым ранением, и мой опытный коллега срочно отправился оказывать ему помощь. Так что свою первую операцию я проводил с операционной медсестрой, понял тогда, насколько это важный человек в команде.

На своем втором дежурстве я еще и принимал роды, что, конечно, тоже было в новинку. У беременной женщины на большом сроке был прооперирован флегмозный аппендицит. На вторые сутки после операции началась родовая деятельность. Но все прошло успешно. Конечно, это была особенная задача — не только удалить аппендицит, но и дать возможность появиться на свет новому человеку.

Самая запоминающаяся операция, ставшая еще и примером на всю жизнь, связана с отцом. Это также было в самом начале моего профессионального пути.

Поступила молодая девушка с ножевым ранением сердца. Она потеряла очень много крови, практически умирала. Тогда дежурил и оперировал папа, а я ему ассистировал. Отец открыто массировал сердце, чтобы «завести» его. Я был поражен: руками он качал сердце, а потом я пришел ему на смену. Казалось, что уже ничего не получится… Но у отца такой принцип: никогда не отступай, не сдавайся, сражайся за жизнь до последнего. И именно тогда я понял, что шансы есть всегда и чудеса случаются. Сердце заработало, пациентка выжила.

Также запомнилась одна из совместных операций с профессором Петром Гареликом и доцентом Сергеем Колешко. Молодой человек получил серьезную травму. Большой деревянный брусок врезался в ягодицу и вышел через живот, повредив при этом множество жизненно важных структур. Операция была длительной и сложной. Но все прошло благополучно, наш пациент поправился. Так что бывают такие ситуации, когда без всякого преувеличения чувствуешь себя, как на фронте.

На что делаете ставку в работе отделения?

Мы пытаемся практически все операции выполнять лапароскопическим способом: удаляем грыжи, аппендиксы, желчные пузыри, ушиваем прободные язвы… Но порой таким образом справиться невозможно. Не потому, что опыта не хватает, а потому, что в некоторых ситуациях надо переходить на открытый доступ, в противном случае велика угроза ятрогении, травм.

Для нас самое главное — это наименьший риск, здоровье человека. В каждом случае подходим индивидуально. Никогда не акцентируем внимание на том, сколько времени длилась операция. Хирургия — это не соревнования. Главное — сделать все скрупулезно, качественно. Кроме того, за каждого пациента мы несем ответственность до конца. Это еще одно наше негласное строгое правило. Мы всегда, что называется, подкладываем руки под человека, чтобы максимально ему помочь.

К нам попадают с хирургическим диагнозом, но часто есть и другие сопутствующие патологии. В таких случаях приглашаем необходимых специалистов. Если же после операции наш пациент некоторое время спустя попадает в другую больницу, мы либо забираем его к себе, либо держим связь с врачами.

По опыту могу сказать, мы с большой настороженностью относимся к пациентам, которые поступают на плановые операции и говорят, что особо у них ничего не болело, иногда был дискомфорт. На деле же, когда входим в живот, можем столкнуться с очень сложной ситуацией. Так что никогда нельзя настраиваться на то, что будет легко и просто.

Еще одна особенность нашего отделения — выполнение симультанных операций. Конечно, это большой плюс, когда за раз удается решить сразу несколько проблем. К примеру, за одну операцию произвести хирургическое вмешательство на органах малого таза и брюшной полости открытым или лапароскопическим доступом. Так, недавно делали подобную операцию «четыре в одной», и все лапароскопически. Женщина долгое время страдала желчнокаменной болезнью, были проблемы с печенью — три огромные кисты занимали практически всю ее левую долю и середину. Мы удалили желчный пузырь, а также все кисты и их оболочки. В кистах находилось около двух литров жидкости. Сейчас пациентка, по ее словам, порхает, как бабочка, избавившись от такой ноши.

А что помогает психологически справляться с большими нагрузками, непростыми ситуациями?

Моя семья, дети. Считаю, что это самое главное в жизни, то, ради чего стоит преодолевать трудности и становиться сильнее. Я многодетный папа, у меня четыре ребенка: три мальчика и девочка. Старшему сыну 15 лет, а младшему — 5 месяцев. Именно семейная обстановка, когда тебя ждут, любят, обнимают, и придает сил и оптимизма. Потому что с детьми надо и поговорить, и поиграть, и побегать, и попрыгать. Я счастлив быть мужем и папой. У меня очень понимающая жена, настоящий подарок небес. Она греет семейный очаг и поддерживает в нем уют. Ведь, как и любой хирург, я очень много времени провожу на работе. Но когда возвращаюсь домой, всю оставшуюся энергию, тепло, нежность дарю родным, стараюсь провести драгоценное совместное время качественно, тепло и душевно. 

Очень люблю своих родителей и хочу стать таким же мудрым, как они. Сегодня они помогают мне уже в воспитании внуков. По выходным часто ездим к ним в гости, устраиваем пикники, общаемся.

Своих детей я хочу вырастить в первую очередь добрыми, любящими людьми. И пусть говорят, что в наше время если не будешь злым, тебя съедят, — я уверен, что это тупиковый путь: агрессия, ненависть, злоба все уничтожают. Нельзя быть черствым, безразличным, жестоким. Нужно быть добрым, но в то же время иногда с кулаками, чтобы постоять и за себя, и за других, протянуть руку и помочь тому, кто слабее.

Конечно же, мне хочется, чтобы нашу медицинскую династию продолжили мои дети, и не один, а все. Я готов в этом помочь, поддержать. Но все будет зависеть прежде всего от их личного выбора. Это большая ошибка — сказать своему ребенку: «Ты будешь врачом». Ценно, когда он сам подходит и говорит: «Папа, я хочу, как и ты, быть доктором». Чтобы династия была здоровой, все ее представители должны сами выбирать профессию. Меня радует, что мой старший сын уже серьезно интересуется медициной. Я ему рассказываю про сложные случаи, показываю фотографии, он задает вопросы. К слову, сейчас во время каникул он подрабатывает в регистратуре поликлиники.

А как вы поддерживаете себя в физической форме?

Мои правила просты: походи, побегай, поплавай, прогуляйся по лесу. Главное — следовать им постоянно. Мне очень нравятся единоборства — тайский бокс и кикбоксинг. При возможности посещаю тренировки, но для того чтобы размяться, не потерять форму, а не побоксировать в полную силу. Надо постоянно двигаться — и двигаться только вперед.

Фото из архива И. Цилиндзя.